Сборник историй, описывающий любимые коктейли выдающихся американских писателей, обязан был появиться в Америке. Ведь именно ее принято считать родиной коктейлей. Первый коктейль появился тут более 300 лет назад. Отсюда же по миру разошелся термин «cock tail», давший впоследствии название всем подобным напиткам. Золотым веком для них стали времена «сухого закона» — именно тогда было создано большинство известных сегодня коктейльных рецептов. С одними из них связаны истории и легенды, другие присутствуют в произведениях великих писателей США.
Как известно, и великим людям «ничто человеческое не чуждо». Алкоголь зачастую был и остается неотъемлемой частью писательской жизни. Эрнест Хемингуэй даже шутил по этому поводу: «ничего, что пьет человек, мне не чуждо».
На самом деле, Папа Хэм, как любовно его называли, был настоящим знатоком и ценителем спиртных коктейлей. Некоторые он на самом деле придумывал сам, но много чего ему приписала людская молва.
Одной из таких распространенных легенд является происхождение коктейля «Кровавая Мэри». (О легенде и авторском рецепте коктейля можно прочитать в статье на нашем сайте).
Впрочем, писатель Филипп Грин, близко знавший Хемингуэя, опровергает эту историю в своей книге «To Have and Have Another: A Hemingway Cocktail Companion». (В заглавие вынесено название романа Хемингуэя 37-го года «Иметь и не иметь»).
Уж кому-кому, а Грину можно доверять. Он является одним из основателей Музея американского Коктейля в Новом Орлеане, а так же востребованным консультантом по истории коктейлей и миксологии для ресторанов и учреждений по всему миру.
Его книга выглядит как увлекательное исследование, в котором присутствуют десятки рецептов напитков, непосредственно связанных с произведениями, занятными историями и анекдотическими случаями из жизни выдающегося писателя.
В том же свободном стиле написан своеобразный путеводитель бармена-библиофила по произведениям лучших американских писателей (Guide to Great American Writers»). Он представляет собой микст из рецептов любимых писательских коктейлей, остроумных цитат на тему алкоголя и баек о «старых добрых временах», с их ночными кутежами и возмутительными писательскими «шалостями».
Как едко подметили в одной газете, — «прочитав эту дань золотому веку коктейлей и литературы, вы будете убеждены, что душа писателя заключается не в сердце или уме, а в печени«.
Рецепты спиртных напитков из этой книги рекомендуется читать ответственно — не более двух-трех за день 😉 .
Рисунки для оригинального сборника сделал известный иллюстратор книг и комиксов Эдвард Хемингуэй (внук известного писателя). А тексты подобрал Марк Бейли, специализирующийся на написании сценариев к документальным фильмам. Он «перерыл» горы книг, статей и газетных заметок о том времени, и выудил много любопытных историй из жизни американских писателей. Естественно, первым о ком зашла речь, был Эрнест Хемингуэй.
Сдержанный стиль произведений Хемингуэя, кажется, компенсировался необузданным характером автора в жизни. С юности страстью Эрнеста была потребность состязаться и побеждать. Даже в литературном ремесле ему важно было написать «лучше всех». Всем известны его увлечения корридой, охотой, рыбной ловлей, петушиными боями и боксом. Но поводы для состязаний могли быть и самыми нелепыми.
На страницах своего «путеводителя» Бейли обнародовал инцидент в лондонском баре, где подвыпивший Хемингуэй повстречал писателя Джона О’Хару. В руках у того была ирландская трость (Shillelagh), подаренная ему Стейнбеком.
Хемингуэю трость показалась нелепой и он начал издеваться над O’Харой. В оправдание тот заметил, мол, «это лучшая трость из самого крепкого терновника, какую можно найти в Нью-Йорке». Тогда Хемингуэй уговорил его побиться об заклад на пятьдесят долларов, что сможет сломать трость о собственную голову. О’Хара, не выдержав эмоционального напора, согласился. Эрнест положил трость на голову и резко нажав обеими руками, разломал ее пополам. О вмятине на черепе отчаянного спорщика не сообщается, зато сломанные части трости в течение многих лет висели на стене бара Costello’s.
Бонусом к этой истории прилагается рецепт коктейля «Мохито», который якобы предпочитал пить Хемингуэй. Честно сказать, не взирая на состояние здоровья, дядюшка Хэм мог пить все что угодно. Но знаменитая фраза писателя «Мой мохито в моей Бодегите, мой дайкири в моей Флоридите» увековечила два известных заведения Гаваны и оба напитка.
Владельцы бара «Бодегита» (La Bodeguita del Medio) даже поместили на стене записку с признанием в любви к мохито, с их слов, написанную самим Хемингуэем.
При этом не следует забывать, что писатель был диабетиком. Поэтому в “Флоридите” специально для Хемингуэя готовили «двойной дайкири без сахара». Он получил специальное название Papa Doble.
С «классическим рецептом коктейля дайкири, а так же с его VS-составом, можно ознакомиться в статье о баре «Флоридита».
По вышеуказанной причине Хемингуэй и мартини употреблял в максимально «сухом» виде. В каком бы баре писатель не оказывался, он заказывал коктейль-аперитив «Драй мартини».
Кстати, этот коктейль обожали Брижжит Бардо, Нат Кинг Коул, Джимми Дуранте, Эррол Флинн и другие известные личности. В послужной список мартини включен и главный персонаж романов писателя Яна Флеминга, с крылатой цитатой — «смешать, но не взбалтывать».
Оригинальная версия коктейля состоит из равных частей вермута и джина. Ее еще называют «пятьдесят на пятьдесят». Хемингуэй всегда заказывал коктейль «посуше». Вплоть до «ультрасухого» мартини, когда бокал едва ополаскивают вермутом перед тем, как влить джин. Этой же привычкой обладает главный герой его романа «За рекой, в тени деревьев», который заказывает себе коктейль, состоящий из 15 частей мартини и одной части вермута, получивший название «Монтгомери мартини».
В «алко-список Бейли» попал и писатель-романист Уильям Фолкнер (1897-1962), прославившийся циклом романов, происходящих в вымышленном южно-американском округе Йокнапатофа. Именно там разворачивались события его произведений «Шум и ярость», «Когда я умирала, » Свет в августе, » Непобежденные» и «Авессалом, Авессалом!». ( В 1949 году, Фолкнер получил Нобелевскую премию по литературе).
Кроме того, известно, что он написал сценарии к таким классическим фильмам, как нуар «Глубокий сон» (1946) и военная мелодрама «Иметь и не иметь» (1944). (Мелодрама номинально основана на одноимённом романе 39-го года Эрнеста Хемингуэя, но ее сюжет имеет с ним мало общего).
Фолкнер поучаствовал в процессе написания еще одного сценария. Как это происходило, опять-таки стало известно благодаря «проныре» Бейли.
В отличие от большинства писателей, Фолкнер с самого начала своей карьеры не садился за работу без запаса алкоголя. По его словам, он «всегда держал под рукой бутылку виски».
Когда голливудский режиссер Говард Хоукс пригласил его обсудить сценарий к своему дебютному фильму «Путь к славе», Фолкнер явился на встречу с бутылкой виски в бумажном пакете. Открывая ее, писатель сильно порезал пробкой палец, пролив при этом немного виски в пакет. И, соответственно, — крови. Пакет он озлобленно швырнул в мусорную корзину.
Чуть позже, когда виски был выпит, а сценарий не продвинулся ни на шаг, Хоукс заявил, что встреча окончена. Тут Фолкнер полез в мусорное ведро, достал оттуда пакет и допил сохранившийся там глоток виски, смешанный с собственной кровью.
Этого стоило ожидать от человека, утверждавшего — «Нет ничего, что бы ни смог излечить виски». Виски для Фолкнера был превыше всего. Но если говорить о коктейлях, то писательский выбор был однозначен — мятный джулеп.
Рецепт фолкнеровского джулепа хранится в доме-музее писателя (Rowan Oak), в котором он жил с 1930 по 1962 год.
Рецепт мятного джулепа из книги Бейли:
Состав:
— 7 веточек мяты (обратите внимание – именно семь! 🙂 ).
— 1/2 унции сахарного сиропа
— 3 унции бурбона
— измельченный лед
Прим.
1. — одна унция примерно равна 30 гр.
2. — бурбон (Bourbon) – это американский виски крепостью 40 градусов, изготовленный из кукурузы с добавлением другого зернового сырья (ячменя, ржи, пшеницы и т.д.). Выдерживается в дубовых бочках от 2-х до 20 лет.
Для приготовления джулепа рекомендуется раздавить 6 (шесть!?) веточек мяты на дне охлажденного металлического сосуда. Налить сироп и бурбон. Засыпать смесь измельченным льдом. Украсить оставшейся веточкой мяты и подавать коктейль с двумя короткими соломинками. По желанию можно чуть разбавить содовой.
В современных условиях, тот же процесс выглядит черезчур технократично из-за употребления названий барных инструментов: «Положите мяту в хайболл … разомните мадлером … перемешайте смесь барной ложкой».
Конечно, вам решать верить или нет заявлению Уильяма Фолкнера о том, что «Человек не должен злоупотреблять выпивкой до 50 лет, но если он не делает этого после 50, то он — идиот» 🙂 .
Как уже говорилось, «литературное руководство бармена» затрагивает золотую эпоху литературы и коктейлей. Логично, что в списке выдающихся писателей-алкоголиков оказался Френсис Скотт Фицджеральд, бывший своеобразным символом бесшабашных двадцатых годов.
Молодая Америка восторженно повторяла его слова: «если приходится умирать, тогда жить надо на полную катушку».
В то же время, он был известен, как один из выдающихся прозаиков США. В романах «По ту сторону рая», «Великий Гэтсби», «Последний магнат» и других, Фицджеральд сумел наиболее ярко и точно выразить настроения «века джаза», отмеченного парадным оптимизмом и взвинченной тягой к потреблению. Роман-откровение «Ночь нежна» (1933), который писатель называл «самым любимым произведением», написан в том же духе.
В своей книге мемуаров «Нежный бар» (2005), лауреат Пулитцеровской премии, журналист Дж.Р.Морингер замечательно передает атмосферу того времени.
«Мой родной город славился двумя вещами: лакроссом и алкоголем. Год за годом Манхассет взращивал непропорционально огромное число великолепных игроков в лакросс и еще больше людей с испорченной печенью. Многие также знали Манхассет как место, где разворачивались события «Великого Гэтсби»…
Все, кто бывал в Манхассете, понимали, почему в романе Фицджеральда спиртное течет рекой. Не только в книге мужчины и женщины напивались на шумной вечеринке до потери сознания или до тех пор, пока кого-то не собьет машина. Для нас таким был обычный вечер вторника.
Манхассет, с его самым большим винным магазином в штате Нью-Йорк, был единственным городом на Лонг-Айленде, в честь которого назвали коктейль: «Манхассет» – это «Манхэттен» с большим количеством алкоголя.
Главная улица города длиной в полмили, Пландом-роуд, – мечта любого пьяницы: один бар за другим. Баров было так же много, как звезд на голливудской «Аллее славы»…
Не меньшей славой пользовались пьяные выходки Фицджеральда и его жены Зельды. Скандальная хроника газет пестрела заметками о том, как Зельда переворачивала столики в ресторанах, требуя играть любимый чарльстон, а Скотт раздевался прямо посреди представления в театре. Как она голышом купалась в фонтанах, а он затевал драки с полицейскими. Обсуждали экстравагантную выходку супружеской пары, когда на предложение прийти на вечеринку «в чем им будет удобнее», — оба заявились в пижамах.
Скотта и Зельду знали в лицо все бармены от Нью-Йорка до Парижа. Все повторяли шутку Френсиса — «Сначала ты пьешь спиртное, потом спиртное пьет спиртное, а затем спиртное пьет тебя».
(Кстати, пока приятели не рассорились, Хемингуэй долгое время был участником пьяных озорных выходок Фицджеральда).
Из спиртного фаворитом Фицджеральда был джин. Отчего-то он искренне полагал, что дыхание после него не пахнет алкоголем. Коктейль «Рикки», который часто заказывал Френсис, готовится на его основе. Хотя в 1920-30-х годах применялись рецепты с добавлением виски, рома, яблочной водки и даже ликера. Но джин оставался любимцем Фитцджеральда.
Рецепт коктейля прост: 3 части джина смешать с одной частью сока лайма, долить содовой и засыпать льдом
Вполне заслуженно участником «расследования», проведенного Бейли, оказался и американский писатель Рэймонд Ча́ндлер (1888-1959). Он известен как один из основателей жанра «крутого детектива». (Писатель считается преемником Дэшилла Хэмметта).
Главный герой многих романов Чандлера — калифорнийский частный сыщик Филип Марлоу — представлен автором как потрёпанный жизнью циник, который с пессимизмом наблюдает за нравственным разложением американского общества. Его защитой стали остроумие, пистолет и бутылка бурбона.
Судя по склонностям писателя, персонаж был подобен своему создателю. Несмотря на умственные способности, Рэймонд не раз признавался, что не контролирует свои отношения с алкоголем. Иногда, правда, добавлял при этом выражение Эрнеста Хемингуэя — «интеллигентный человек вынужден напиваться, чтобы вынести общение с дураками».
Это все сказывалось на его персонаже: Марлоу-одинокий волк, любит женщин, шахматы и выпивку.
В голливудских фильмах, снятых по сценарию Чандлера, в образ Марлоу идеально перевоплощался Хамфри Богарт. Харизматичный актер исполнил роль этого сыщика и в нуар-фильме «Голубой георгин».
По этому поводу, в руководстве «литературного бармена»-Бейли не обошлось без инсайдерской истории из закулисья Голливуда.
Кинокомпания «Paramount» пригласила Чандлера для написания его сценария. И опрометчиво запустила фильм в производство прежде, чем тот завершил работу. После двух недель ожидания выяснилось, что окончания нет, и не предвидится, по причине творческого кризиса у сценариста. После разразившегося скандала, Чандлер заявил, что сможет закончить сценарий, если напьется до беспамятства. В отчаянии продюсер фильма Джон Хаусман согласился, но предпринял некоторые неординарные меры. Он усадил шесть секретарей круглосуточно дежурить в доме Чендлера, чтобы в краткие моменты отрезвления, они посменно записывали его соображения по окончанию сценария. Им так же был нанят врач, чтобы делать Чандлеру витаминные уколы, потому что тот практически ничего не ел, когда был в запое. Снаружи ожидал лимузин, что бы в любой момент отвозить на студию готовые страницы сценария. В конце концов, сценарий был закончен, фильм был отснят, а история его создания стала голливудской легендой.
Что же до коктейлей, то к инциденту с Чандлером прилагается рецепт напитка «Джимлет». В русской версии – «буравчик». Он стал популярным в Америке, благодаря роману писателя «Долгое прощание» (1953) из цикла «Филип Марлоу».
«На табурете у стойки сидела женщина. На ней был дорогой черный костюм — наверно, из какого-нибудь орлона, специально для лета. Перед ней стоял стакан бледно-зеленого напитка, и она курила сигарету в длинном янтарном мундштуке с тем сосредоточенным видом, который объясняется иногда неврастенией, иногда сексуальной озабоченностью, а иногда просто диетическим голоданием.
Я сел через два табурета от нее, и бармен кивнул мне, но не улыбнулся.
— «Лимонную корочку», — сказал я. — Без горькой настойки».
Так детектив Марлоу впервые встретился с роковой женщиной Линдой Лоринг, тоже любительницей коктейля «джимлет», который в процессе перевода на русский превратился в «лимонную корочку». Если же переводить название дословно, то получится известный многим «буравчик».
По поводу названия существует две версии. По первой, коктейль называется «буравчиком» потому, что буквально буравит память пьющего и на утро в ней образуются дыры. По другой версии, коктейль назван именем врача Королевского ВМФ Томаса Джимлета, который смешав приятное — джин, с полезным — сок лайма для профилактики цинги, изобрел этот рецепт.
Самый распространенный состав «буравчика» — четыре части джина на одну часть лаймового сока. Подается в коктейльном бокале, украшенном долькой лайма. Хотя в романе есть место, где «вежливый пьяница»Терри Леннокс поясняет Марлоу: «Настоящий «джимлет» — это джин пополам с соком зеленого лимона, и больше ничего. Дает мартини сто очков вперед».
Как истинный джентльмен, Бейли не обделил вниманием и женщин-писательниц, употреблявших коктейли (и не только) для стимуляции творчества. На страницах своего путеводителя он упоминает о малоизвестной у нас нью-йоркской писательнице Карсон Маккалерс (1917-1967).
Будучи еще совсем юной, она прославилась драматичным романом «Сердце — одинокий охотник», горьким повествованием о проблемах человеческих взаимоотношений в Америке, о гнетущей атмосфере отчужденности и непонимания. Роман 20-тилетней девушки называли «книгой одиночества» и ставили вровень с лучшими романами Стейнбека и Харпера Ли.
(Читая книгу, просто физически ощущаешь, как одиночество и безысходность охватывают тебя. Понять откуда взялось такое психологическое мастерство у столь молодого автора, невозможно).
Позже, в своей неоконченной автобиографии, Карсон Маккалерс напишет:
«в одночасье я обрела прочное положение в литературе, но тогда я была слишком молода и не понимала, что со мной стряслось и какую ответственность налагает внезапная известность. Я тогда закусила удила, и в сочетании со всеми моими болезнями, известность почти сокрушила меня».
Из вундеркинда, опубликовавшего свой первый рассказ «Сосунок» в 16 лет, а в 17 продавшей подаренное кольцо ради учебы на литературном отделении университета, она быстро превратилась в чудаковатую личность со склонностями к суициду и пьянству, к тому же, постоянно преследуемую болезнями (с юности она страдала ревмокардитом и приливами крови к голове).
По свидетельству И.С. Кона, девушка-то и «в университете вела себя как сорвиголова», а тут ее жизнь стала напоминать бурный селевой поток. Она оказалась в кругу литературной и художественной богемы, дружила с известными оригиналами того времени, среди которых — У. Х. Оден, С.Дали, Т.Капоте, Т.Уильямс и др. (с Оденом писательницу особо сближало увлечение марксистскими идеями). Ее квартира в Нью-Йорке стала центром литературного авангарда. (Так же «авангардно» выглядят два ее замужества с одним и тем же человеком, при чем оба не чуждались бисексуальности).
На излете, ее писательская работа сопровождалась частыми приступами депрессии. Отчего одна из самых выдающихся женщин-литераторов Соединенных Штатов, отмеченная многими литературными премиями, начала пить, перенесла несколько инсультов и тяжелых операций, и в возрасте 50 лет скончалась от кровоизлияния в мозг.
Произведения Маккалерс переведены на многие языки мира, многократно экранизировались. В университете Коламбуса открыт Центр для писателей и музыкантов имени Карсон Маккалерс.
Исследовав материалы о ней, Бейли в своем путеводителе раскрывает секрет «горячего чая» Маккалерс, о котором она упоминает в своем последнем шедевре — повести “Баллада о невеселом кабачке” (1942).
На самом деле, это была смесь горячего чая и хереса, которую Карен наливала в термос, чтобы незаметно выпивать в течение дня. Эта смесь, которую она называла «сосунок», была известна ей со времен богемного прошлого, когда она сразу после завтрака садилась за печатную машинку с пивом, затем переходила к «сосунку», а к вечеру все заканчивалось коктейлями.
Любимым коктейлем писательницы был Лонг-Айленд Айс Ти (Iced Tea). С виду он похож на чай со льдом, хотя за этим скрывается мощный арсенал алкогольных ингредиентов. (Это идеально подходило для скрытной выпивки во времена «сухого закона»).
В его состав входят — 1/2 унции джина,1/2 унции водки,1/2 унции текилы,1/2 унции светлого рома, 1/2 унции куантро, 3/4 унции лимонного сока. Разбавляется колой до цвета, похожего на чай.
В статье невозможно пересказать десятки историй, уместившиеся на 100 страницах алко-литературного путеводителя Бейли и его напарника. Так же, как и привести весь список остроумных изречений известных авторов, поклонявшихся Вакху. Тех, кто заинтересовался, и кто пожелает самостоятельно ознакомиться с ними, предупреждаем — книга не переведена на русский язык и у нас не издавалась. Проблему помогут решить либо всемогущий Гугл, либо — знание английского + 15 долларов компании Amazon :-).
Иллюстрации взяты с обзорного сайта NPR
