Более полувека назад литературный персонаж Яна Флеминга стал логотипом мега- кинофраншизы о британском суперагенте Джеймсе Бонде. Ее неизменными атрибутами стали эксклюзивные автомобили, стройные красотки в облегающих платьях, пляжные бары на океанском побережье и прочие прелести, скрашивающие опасную жизнь шпиона. Но создавая экранизации, режиссеры как-то упустили из виду гастрономическую часть детективных романов, хотя Флеминг явно выделял гурманские склонности Бонда.
В книгах Джеймс Бонд обладает безупречным вкусом во всем — будь то автомобили, женщины или одежда. То же самое касается его меню «олл инклюзив». Если описания экзотических стран и городов, в которые судьба заносит Бонда, позволяли читателю пережить опыт дальних странствий, то упоминание различных блюд и сортов вин превращало его — во всяком случае на лексическом уровне — в гурмана и знатока мировой кухни. Вместе с Бондом читателю довелось отведать лангустов во Франции, шпинатные макароны «тальятелле верди» и спагетти болоньезе в Италии, или перемахнув океан на авиалайнере, заказать в Америке запеченного каменного краба со сливочными тостами.
«Хотя триллер не может называться литературой с большой буквы, можно писать то, что я называю „триллер, предназначенный для чтения в качестве литературы» — говорил о своих работах Флеминг.
В кино от гурманства британского агента 007 остались разве что его знаменитые коктейли с мартини, которые всегда следовало «смешивать, но не взбалтывать». Учитывая множество аппетитных описаний еды, что присутствует на страницах романов Флеминга, эти коктейли выглядели примитивной иллюстрацией вкуса, чем-то вроде рисунков на страницах романа «Завтрак для чемпионов…», которые собственноручно выполнил черным фломастером автор утопии — Курт Воннегут.
Достойно проиллюстрировать завтраки и ужины «чемпиона британской разведки» решил новозеландский фотограф Генри Харгривз (Henry Hargreaves). Впервые он обратил на себя внимание, когда создал серию фотографий, на которых были изображены причудливые райдеры известных звезд шоу-бизнеса. Еще более необычным его проектом стала провокационная серия фоторабот «Секунды», рассказывающая о последней трапезе преступников США, приговоренных к смертной казни.
.
На этот раз Харгривз обратил свой взор на Джеймса Бонда, точнее — на литературного героя романов Яна Флеминга. Он и фуд-стилист Шарлотта Омнес (Charlotte Omnès) посчитали незаслуженным, что в фильмах не показывают блюда, которые сочинял писатель для своего героя. Выбрав из текста книг упоминания о еде, Харгривз с помощью Шарлотты воссоздал на фото десятки любимых блюд самого знаменитого шпиона в мире. Эту серию он назвал «Dying To Eat». Что можно вольно перевести, как –«Умри, чтобы съесть» или «До смерти хочется съесть». Так аппетитно, по их мнению, выглядели эти блюда во времена написания романов – в 1950-60-х годах.
Еда была одним из элементов той сытой жизни, о которой люди мечтали в послевоенные годы. Не случайно самым часто употребляемым блюдом Бонда была яичница во всевозможных вариантах и сочетаниях. (Это тема для отдельной статьи). Его «мания» поясняется просто: в то время Англия еще не оправилась от затяжного экономического кризиса; в стране действовала карточная система распределения продуктов, куда в том числе попали яйца. Очевидно поэтому потребление яиц в таком количестве автор возвел в ранг осуществления мечты. Некоторые изысканные блюда, о которых Ян Флеминг рассказывал своим читателям в 1950-е годы, вообще были не доступны. Авокадо считалось экзотической пищей и мало кто из англичан знал как его следует есть; о карамболе никто даже не слышал, а лобстеры были исключительно консервированные. Рацион Бонда был попросту недосягаем для обычного человека, причем названия некоторых блюд звучали не менее подозрительно, чем имена злодеев.
Для справедливости можно отметить, что в первых кинолентах об агенте 007 меню книжного и экранного героя хоть как-то совпадали. В картине «Из России с любовью» (1963), в полном соответствии с романом, Бонд заказывает на завтрак турецкие финики и простоквашу. Любимое блюдо героя — суп из моллюсков — присутствует и в романе «Операция „Гром»», и в снятом по его мотивам фильме. Ямайский завтрак Бонд заказывает себе и в книге Флеминга «Живи, пусть умирают другие» (1973), и в ее экранизации. Но это практически все совпадения в гастрономическом отношении. Аромат флеминговских описаний, оказавшись в кинопроизводстве, быстро выдохся, а с годами окончательно деградировал. В фильме «Казино „Рояль»» выпуска 2006-го года, мы видим как Бонд за обеденным столом вместо турнедо (tournedos) с кровью, упомянутых в романе, просит официанта принести ему шашлык из баранины… В большинстве кинокартин рацион Бонда стал сводиться к паюсной икре — образу, символизирующему, (а в каком- то смысле и пародирующему) ту роскошь, в которой купается шпион Ее Величества.
Для подробного описания кулинарного опыта агента, Харгривз и Omnès перечитали 12 главных романов Флеминга, начиная с «Казино Рояль». Кроме того, они изучали форумы знатоков творчества писателя и старые архивы. В результате у них получился целый каталог гурманских блюд, связанных с почти двумя десятками экранизаций. Все фотографии сопровождаются цитатами из соответствующего романа. «Мы с Шарлоттой хотели поставить еду в центр внимания, в то же время не упустив разговоров, во время ее появления». А неприметные с виду ретро-детали, добавленные на всех фотографиях, скрывают ссылки на эпоху 50-х и 60-х годов, когда были написаны эти книги.
К примеру, на фотографии обеда из романа «Бриллианты вечны», коробок спичек с надписью «Sardi’s» явно напоминает о старейшем ресторане, открытом в 1927 году неподалеку от Бродвея, знаменитым тем, что все стены заведения завешаны сотнями карикатур на актеров, шоуменов и прочих знаменитостей, которые любят сюда заглядывать.
По стилю роман «Бриллианты вечны» больше напоминает «крутой детектив» Дэшила Хэммета, чем шпионский триллер. И, как положено детективному жанру, даже в сопровождающей фотографию цитате скрыто двойное дно.
Лайтер разлил в фужеры полусухой мартини.
— Старый черт, еще не успел забыть мои вкусы, – подумал Джеймс и бросил в спиртное тонкую дольку лимона. Но сделав глоток, понял, что там было не только мартини.
— Ну как, понравилось? Смешано с «Кресто Бланка» — новый сорт из Калифорнии.
— Лучший вермут, что я когда-нибудь пил.
— Все еще куришь «Бризоллу»?
— Да.
— Отличные сигареты, — Феликс выложил на стол пачку. — Здесь полно разных марок, но «Бризолла» — королевский табак…И пользуясь случаем, я заказал нам копченого лосося и Бриззолу», — сказал Лейтер.
«У них здесь самое прекрасное мясо в Америке, и Бриззола — лучший выбор. Говядина, прямо на кости. Жаренная-пережаренная. Подходит тебе?»
«Бриззола», заказанная Лейтером, на самом деле — стейк «Бризола», готовящийся на сильном огне. В тоже время, Флеминг создает словесный каламбур, упоминая сигареты » Бризолла».
Некогда экзотическая и недоступная еда Бонда сегодня кажется обыденной и даже старомодной. Большая часть из тех продуктов, что смущали консервативных островитян, уже давно включены в их национальную кулинарию. Значительную роль в этой 
трансформации сыграли розничные торговые компании, такие как Marks и Spencer. К примеру, это они первыми завезли на рынок Британии диковинные плоды авокадо, которые еще именуют «аллигаторова груша». Но случилось это в 1959 году — через шесть лет после того, как Флеминг описал в «Casino Royale» (1953) гурманский десерт Джеймса Бонда из авокадо, клубники и сливок.
В гл.23 романа «Живи — пусть умирают другие» (1954) авокадо упоминается в виде салата. «Куоррелл ухитрился достать даже черных крабов, первых в этом сезоне. Сейчас он жарит малюсенького поросеночка и готовит салат из груш и плодов авокадо. На десерт подадут плоды гуавы с кремом из кокосового ореха. А капитан Стрэнгуэйс оставил нам целый ящик лучшего на Ямайке шампанского. У меня уже слюнки текут…«.
В 60-70-х годах на обеденных столах британцев постепенно стали появляться спагетти-болоньезе, гамбургеры и лангусты — продукты, с которыми Джеймс Бонд ознакомился десятилетием ранее.
Одно из достоинств своего литературного творчества Флеминг охарактеризовал так:
Мой вклад в искусство триллера заключался в попытке полного стимулирования читателя , даже его вкусовых рецепторов».
Очевидно, что Генри Харгривз и его напарница, создавая проект ««Dying To Eat», в свою очередь «стимулировали» современную публику к чтению книг британского классика, продемонстрировав каким авангардным вкусом тот обладал и в литературе, и в гастрономии.